БАРАНЫ, СЕРПАНТИН И ПРОПАСТЬ
Самый обычный пустырь в новостройках постепенно превращался в парк. Посадили деревья и кусты, привезли большие гранитные камни, проложили дорожки и насыпали горки. Папа с Аглаей во время прогулок ели разные вкусные ягоды, хотя их и ругала за это мама. Шиповник и боярышник были их любимыми лакомствами. А вот горькую рябину и калину Аглая выплевывала. Они ей не нравились.
Часто они ходили по своим заветным тропам, прыгали с камня на камень да так, чтобы не коснуться земли, покоряли горы и играли в баранов на серпантине. В эту игру они играли давно. Аглая радостно бежала по серпантину навстречу папе и на его вопрос:
— Ты куда бежишь? — четко проговаривала заученные слова:
— Бегу вверх. А ты куда бежишь?
— Я бегу вниз. Уступи мне дорогу.
— Нет, ты уступи мне дорогу.
После чего они начинали бодаться. А затем оба понарошку падали в пропасть и смеялись весело. Все было хорошо. Вот только Аглае было не очень понятно, что это за дорога такая — горный серпантин, на котором не разойтись, и как с него можно свалиться в пропасть. Так бы они и играли. Если бы... Если бы не удивительный случай, который произошел с ними в один на редкость солнечный день.
Этой осенью в их парке вновь сажали кусты. Выйдя прогуляться, Аглая с папой увидели новый куст. Он не был похож ни на один куст, который был в этом парке. На нем были тонкие, как у вербы, но совсем серебристые листья и гроздья белых ягод. Не те круглые, которые можно сорвать, а затем на асфальте стрелять, топая по ним ногой. Нет, эти ягоды были величиной с зернышко пшеницы, бело-серебристого цвета, с черной косточкой. Папа вспомнил, что такие кусты он видел в Крыму и что ягоды съедобны. Съев по горсти ягод, они отправились дальше. Побегали наперегонки, поиграли в пятнашки, попрыгали на камнях так, чтобы не ступить на землю. У Аглаи были туфли на скользкой подошве, поэтому прыгать ей было трудно, а еще труднее — удержаться на камне после прыжка.
Добрались они до своего серпантина. Серпантин, если кто не знает, это такая дорога, которая обвивает большую гору или петляет по ее склону, постепенно поднимаясь вверх, пока не доберется до вершины, а затем по другому склону спускается вниз. Как всегда, папа стал наверху, а Аглая побежала к нему снизу. В этот миг как-то очень отчетливо залаяла собака, с хлопанием огромных, как показалось, крыльев пролетела ворона, подул холодный ветер.
Когда папа посмотрел вниз, у него закружилась голова. Он увидел, что стоит на вершине огромной горы, и Аглая показалась сверху маленькой точкой. Когда же он перевел взгляд на свои ноги, то увидел, что они покрыты шерстью, а вместо ботинок у него бараньи копыта. Испугавшись высоты, холода, своего вида, но более всего — за дочку, он что есть мочи бросился вниз, в долину. Чем дольше бежал он, тем хуже соображал, только рос страх перед наступающей ночью, падающим снегом, карканьем ворон и воем ветра. Дорога меж тем становилась все уже и уже. А обрыв все ближе подступал к тропе. Вскоре уже не то что бежать — идти стало опасно. Долго ли коротко ли, но через два дня он почти добрался до теплой долины с зеленой травой. Навстречу ему бежал, а порой быстро шел, тяжело дыша, второй баран, поменьше.
Когда произошло волшебное превращение, Аглайка почувствовала совсем близко очень вкусный запах пищи и тут же принялась жадно ее есть. Ела и удивлялась себе: “Что это я такая голодная, что ем траву?” Неожиданно она увидела вдали страшных-престрашных не то собак, не то волков, которые, высунув языки, бежали прямо к ней. Помчалась она по серпантину вверх. Бежала долго-долго, покуда не увидела другого барана. Наконец бараны встретились.
— Ты куда бежишь?
— Бегу вверх. А ты куда бежишь?
— А я бегу вниз. Уступи мне дорогу.
— Нет, ты уступи мне дорогу.
И начали они бодаться. Бодались, бодались, пока не столкнули с тропы большой камень, который с грохотом упал в пропасть. Они замерли в испуге: только сейчас поняли, что точно так же сами могли свалиться вниз. Стали беседовать.
— Ты чего бежишь вниз?
— Потому, что наверху зима, там можно замерзнуть и умереть. А ты чего бежишь вверх?
— Потому что в долине страшно, а наверху мой папа.
— Я твой папа.
— Как, ты мой папа? Ты же баран. У тебя четыре ноги, длинная шерсть, копыта.
— А ты, думаешь, похожа на девочку?
Тут Аглая наконец заметила, что у нее мохнатые ноги, копытца, шерсть на теле. И горько-горько заплакала.
— Не плачь. Что-нибудь придумаем. Сначала надо спуститься с горы. — Он с большим трудом развернул маленького барана, и они осторожно пошли вниз.
Когда добрались до травы и деревьев, решили передохнуть. Выбрали большой колючий куст и легли под него. Вдруг они услышали чей-то слабый голосок: “Помогите, помогите мне!” — и заметили белого голубя с веревочкой на лапе. Веревочка-то и запуталась в колючих ветках.
— Как же мы поможем, ведь у нас нет рук? — сказал папа.
— У нас есть зубы, — ответила Аглая и продемонстрировала свою ловкость: встав на задние ноги, перегрызла сильными бараньими зубами ветку и откусила веревку.
Голубь радостно взлетел, а затем опустился рядом с ними. Папа и Аглая рассказали ему о своих бедах. Что им делать теперь, они не знали.
— Я помогу вашему горю, — сказал голубь. И поведал о том, что в этих местах живет злая колдунья, Климентина. Ее привезли вместе с камнем, в котором она жила. Ей очень не понравилось, как папа с Аглаей смеялись и веселились. Она вообще терпеть не могла смех. А еще ее рассердило то, что Аглая по-настоящему не верила ни в горы, ни в пропасть, ни в опасность. Вот и решила она заколдовать их обоих и сбросить в пропасть.
— Помните, вы съели белых ягод? Это были волшебные ягоды, их заколдовала Климентина. Вы бы точно упали в пропасть, не помоги вам добрая фея, которой Аглайка очень нравится. Она сбросила тот большой камень и развеяла чары бараньей глупости и упорства, но вернуть вам человеческий облик она не в силах. Это может только волшебная ягода калина, которую посадили недавно у дороги.
Очень удивились папа с Аглайкой этому рассказу, они думали, что колдуньи и волшебные ягоды бывают только в сказках. Они быстро добрались до своего парка. Одного, правда, опасались: как бы не покусали их многочисленные собаки, которых здесь выгуливали. Но собаки их не тронули. Чуяли носом, что это невсамделишные бараны. А хозяева собак с любопытством наблюдали за этим чудом — бараньими прогулками, размышляли о том, кто же это вдруг завел себе баранов вместо собак, и пытались угадать, породистые они или нет. И чем можно кормить их зимой. И не завести ли себе таких. И сколько стоят щенята, то есть, тьфу, ягнята.
Хотя было очень интересно подслушивать, что говорят люди, когда не подозревают, что их понимают, однако нашим героям было некогда. Быстро нашли они калину. Папа нагнул ветку, а Аглая съела ягод и снова превратилась в девочку. Затем она уже настоящими руками наклонила ветку, и папа тоже съел несколько ягод калины. Он тоже приобрел прежний облик. Обрадованные они побежали домой.
Маме они ничего не рассказали. Чтобы не расстраивать.